На нем был византийский плащ, но он, по-видимому, настолько поспешно его набросил, что под ним была видна обычная его одежда, свойственная эпохе, находящейся далеко внизу по линии. Вид у него был какой-то загнанный, явно расстроенный.

– Для чего это ты сюда приперся? – Не очень-то заботясь о приличиях, недовольным тоном спросил я у него.

– Чтобы сделать тебе немалое одолжение, – ответил он.

– Серьезно?

– Еще бы! В самом деле, это с моей стороны любезность. И я не намерен здесь долго оставаться, так как не хочу, чтобы патруль времени свалился и на мою голову тоже.

– Мною заинтересовался патруль времени?

– Это так же точно, как то, что твоя непоседливая задница белым-бела!

– Возопил мой наставник. – Собирай манатки и ушибайся отсюда, да побыстрее! Тебе нужно притаиться где-нибудь поглубже, тысячи на три-четыре лет вверх по линии. Поторапливайся!

Он начал сам собирать мои, случайно принесенные сюда, личные вещи. Я схватил его за руку и спросил:

– Ты можешь толком объяснить мне, что происходит? Сядь и не уподобляйся взъерепенившемуся маньяку. Чего мотаться по комнате со скоростью миллион километров в час и…

– Ладно, – произнес он. – Ладно. Расскажу тебе всю правду, и, если меня арестуют тоже, пусть так и будет. И поделом – я тоже весь погряз в грехе. Я заслуживаю того, чтобы меня арестовали. И…

– Сэм…

– Ладно, – еще раз повторил он. Затем на мгновенье зажмурил глаза. – Мое базисное нынешнее время сейчас, – отрешенно произнес он, – 25 декабря 2059 года. Праздник рождества Христова. Несколько дней тому назад на моем временном уровне твой «альтер-эго» привел из Византии свою туристскую группу с очередного маршрута. Включая Зауэрабенда и всех остальных. Ты хотя бы можешь себе представить, что случилось с твоим двойником в первое же мгновение его прибытия в 2059?

– Его арестовал патруль времени?

– Хуже.

– Что может быть хуже этого?

– Он исчез, Джад. Испарился. Перестал существовать в том временном континууме. Будто его никогда и не было.

Я не выдержал и рассмеялся.

– Вот нахальный ублюдок! А ведь я предупреждал его о том, что только я являюсь реально существующим, а он – что-то вроде фантома, но он ко мне не прислушался. Ну что ж, нельзя сказать, чтоб я был так уж сильно опечален, услышав…

– Нет, Джад, – с грустью в голосе произнес Сэм, – он был до последней мельчайшей клетки своего мизинца таким же реально существующим, как и ты сам, пока он находился здесь, далеко вверху по линии. А ты сам в такой же мере нереален, как он сейчас.

– Не понимаю.

– Ты в такой же мере не существуешь реально, как и он. Ты давно уже перестал существовать в пространственно-временном континууме основного русла потока времени. Прости меня, но тебя там никогда и не было. Это наша общая вина в такой же мере, как и твоя. Мы так быстро метались из одного года в другой, что упустили из виду одну небольшую деталь.

Теперь он уже просто пугал меня своим мрачным спокойствием. Хотя как иначе можно выглядеть, заявившись, чтобы сообщить человеку, что он не просто мертв, но никогда даже и не существовал?

– Что же такое стряслось, Сэм? Расскажи подробнее.

– Вот что, Джад. Ты знаешь, что, когда мы отобрали у Зауэрабенда таймер, в котором он ковырялся, мы нацепили на него другой. У Метаксаса всегда есть под рукой несколько, нелегально припасенных вверху по линии, у этого хитрого шалопая есть все, что угодно.

– Ну и что из этого?

– Его серийный номер, естественно, был другим по сравнению с номером таймера, с которым Зауэрабенд ушел на маршрут в составе твоей группы. Как правило, никто не обращает на номера никакого внимания, но, когда производилась приемка таймеров у участников именно этого маршрута, кладовщик оказался слишком уж большим чистоплюем в соблюдении правил и черт его дернул сверить номера. А как только обнаружилась подмена, он поднял ужасный гвалт. Дело дошло до патруля.

– Вот как, – упавшим голосом выдавил я.

– Патруль допросил Зауэрабенда, – продолжал Сэм, – и, разумеется, тот не сумел хоть как-то вразумительно объяснить подмену (он, конечно же, хотел в гораздо большей степени прикрыть собственную задницу, чем выручить тебя). И, поскольку от него толком ничего не удалось добиться, патруль времени получил санкцию на проверку всего маршрута, в котором он принимал участие.

– Ого!

– Проверку они произвели самую дотошную. Обнаружили, как ты оставил свою группу, выяснили, что Зауэрабенд ускользнул в то же мгновение, что и ты, увидели, как ты, я и Метаксас его ловим и приводим назад, в ту злосчастную ночь 1204 года.

– Значит, мы все втроем нарвались на неприятности?

Сэм покачал головой.

– Метаксас поднажал здесь и там, дружков у него много, кое-кому поставил. Я тоже не сидел сложа руки. Мы выкрутились, главным образом потому, что сыграли на струнке сочувствия к нам, на том, что, дескать, пытались помочь дружку, попавшему в беду, хотя все равно пришлось привести в действие все тайные пружины. Но вот для тебя, Джад, нам ничего не удалось сделать. Патрулю не терпится заполучить твою голову. Когда они стали подробнее разбираться с инцидентом, случившемся в 1204 году, когда ты продублировал себя, то начали постепенно понимать, что ты повинен не только в халатности, позволив Зауэрабенду сорваться с маршрута, но и в различных парадоксах, возникновение которых произошло из-за твоих противозаконных попыток выправить положение. Обвинения, выдвинутые против тебя, оказались настолько серьезными, что, как мы ни пытались, нам так и не удалось заставить представителей патруля от них отказаться. Поверь мне – чего мы только ради тебя не пытались сделать! В общем на основании этих обвинений патруль и произвел определенные акции в отношении тебя.

– Какие же акции? – спросил я совсем уже замогильным тоном.

– Тебя убрали с твоего маршрута в тот памятный вечер 1204 года за два часа до того, как ты первоначально шунтировался в 1105 год, чтобы встретиться с Пульхерией. В 1204 году тебя подменил другой курьер; тебя выдернули из потока времени и переправили вниз по линии, чтобы привлечь к судебному разбирательству в 2059 году по обвинению в совершении целого букета времяпреступлений.

– Поэтому…

– Поэтому, – продолжал Сэм, не обращая внимания на мой жалкий вид, тебе так и не удалось выскользнуть в 1105 год и встретиться с Пульхерией.

Весь твой роман с нею превратился в неосуществившееся событие, поэтому, если ты и навестишь ее сейчас, то обнаружишь, что она даже знать не знает о том, что спала с тобой. Далее: поскольку ты не отправлялся в 1105 год, то – это очевидно – никак не мог совершить обратное шунтирование в 1204 год и обнаружить отсутствие Зауэрабенда, да и вообще Зауэрабенда теперь уже не было среди участников твоего маршрута. И таким образом, для тебя не было необходимости совершать это пятидесятишестисекундное шунтирование вверх по линии, в результате которого произошло твое удвоение. Ни ты сам, ни Джад-2 вообще не появились на белом свете, поскольку существование вас обоих исчисляется со времени более позднего, чем время твоего свидания с Пульхерией. Ты и Джад-2 являетесь несуществующими личностями и всегда только таковыми и были. Случайно оказалось так, что пока вы продолжаете оставаться вверху по линии, существование ваше защищено парадоксом транзитного перехода; Джад-2 перестал быть им защищенным в тот момент, когда он вернулся в нынешнее время, и поэтому он исчез совершенно бесследно, невосполнимо. Понял?

Дрожа от страха, я произнес:

– Сэм, а что случилось с тем, еще одним Джадом, тем… который-то и был… настоящим? Тем, кого они выдернули, кого они принудительно доставили вниз, в 2059 год?

– Он находится под арестом, ожидая судебного разбирательства по обвинению в совершении времяпреступлений.

– А что же тогда будет со мной?

– Если патрулю все-таки удастся тебя выследить, тебя вернут в нынешнее время, тем самым автоматически тебя уничтожив. Но патрулю неизвестно, где ты находишься. Если останешься в Византии, тебя рано или поздно обнаружат, и это будет означать для тебя конец. Как только мне удалось все это выяснить, я тотчас же помчался прямиком к тебе, чтобы тебя предупредить. Прячься в каком-нибудь доисторическом периоде. Сматывайся, лучше всего, в период времени, значительно предшествовавший основанию древнегреческой колонии Византия – я полагаю, ранее 700 года до Рождения Христова. Там тоже можно прожить вполне неплохо. Мы натаскаем тебе книг, различных инструментов, в общем всего, что тебе только понадобится. Там тоже живут люди, возможно, еще кочевники – но, тем не менее, имеется достаточно развитое человеческое общество. Для них ты будешь прямо-таки богом. Они будут поклоняться тебе, каждый день приводить тебе женщин. Это твой единственный шанс, Джад.